Кин-дза-дза!

Из камня уже могут делать котлету и чулки. Дома сейчас не строят – их льют шлангами. Потому они холодные, неприступные и не услаждают глаза.
Вокруг нас лица с нулевым выражением лица. Это лицо человека, который стоит возле витрины с продуктами в магазине с коляской. Он никуда не смотрит. Там, в его глазах – пустота. Бессмысленность этого состояния лучше не передать. Такое выражение бывает у пастухов примерно в половине второго дня. Я это знаю, я сам в детстве был пастухом. Но пастух устает к этому времени. А взгляд современного человека мне не понятен. Мне тревожно от этого.

Почему Кин-дза-дза стала актуальней? Время стало киндзадзачнее. Язык начался с междометиями, выкриками. Обратите внимание, как слова прощаются с нами. Их становится меньше. Стремление к запятым в нашей молодости было уважаемо, точки стояли как-то подальше для нас. То есть мы старались разговаривать фразами.


Самое главное – не хотеть быть богатым. Если мне подарить дворянский дом большой – я не буду счастлив, потому что я не буду знать, где мне спать. А в своей трехкомнатной квартире я знаю, где спать. Я из того мира, из того городка, где больше всего обуви было у нашего зубного врача – три пары. Одни для работы, шлепанцы для дома и третьи, очень хорошие, для гроба. Там, наверху, наверное, всем очень понравились те туфли. Очень хорошие, со скрипом.


Уныние – великий грех. Но веселье, потерявшее смысл, равно унынию. Это безумие. Это как современные помидоры в салатах. Они превратились в неопознанные продукты какие-то.


Локомотивы – красавцы. Я могу очень много говорить о них. Это замечательные животные. Красивые, мощные. С чем сравнить их? Они прекрасны, как чайник в зимнюю ночь! Стоишь на перроне, я рядом что-то черное, огромное и живое – он дышит, и его тепло на твоей щеке. Он может вздрогнуть вдруг, как человек. Или как лошадь. Электровозы – это не то. Они молчаливые и выражение у них такое… блатное.
Паровозы есть и среди людей. Самые лучшие наши друзья – они оказываются паровозами.

Ваш мир все больше. Но человек живет все равно в маленькой деревушке, она состоит из друзей, родных, сослуживцев… Мне, правда, пришлось жить в поселке... Мир не объять. Все, что осталось нам в этом девятом вале глобализации – искать свою деревню. В этой деревне вам хватит проблем: этот заболел, тот оказался плохим…
Но всегда в деревне будет и своя церковь.

Источник.